доктор исторических наук, профессор,

                          Директор  Международного  центра

 кипчаковедения (Алматы, Казахстан)

В начале XI в. военно-политическая гегемония на территории прежнего расселения кимекских, кипчакских и куманских племен перешла в руки кипчакских ханов. Пришедшая к власти правящая династийная знать кипчаков стала предпринимать активные действия в южном и западном направлениях, что привело их к непосредственным активным контактам с государствами Средней Азии и Юго-Восточной Европы.

Во второй четверти XI в. военно-племенная знать кипчаков вытеснила огузских джабгу из нижнего и среднего бассейна Сырдарьи, Приаральских и Прикаспийских степей. Захват кыпчакскими правителями территории обитания огузской аристократии был вызван как экономическими, так и политическими причинами. Политический фактор был связан, прежде всего, с внешними событиями, сопряженными с движением в начале XI в. центральноазиатских племен в западном направлении. Наряду с этим немалое значение имели центробежные тенденции династийных групп кипчаков, стремившихся к самоопределению и созданию собственной государственности. Усилившиеся в первой половине XI в. кипчакские племенные вожди, по всей вероятности, испытывали нехватку в пастбищных угодиях, равно как стремились взять под свой контроль важнейшие торговые пути, проходившие через Поволжье, Устюрт и низовья Сырдарьи. Этот участок магистрали, соединявший Азию с Европой, имел большую притягательную силу, как один из важных путей обогащения.

С изменением этнополитической ситуации, связанной с распространением власти кипчаков в приаральских и присырдарьинских областях, в начале 2-й четверти XI в. появилось название 'Степь кипчаков' (Дешт-и Кипчак) вместо 'Степи огузов' (Мафазат аль-гузз). Завладев Мангыстау, а также прилегающими к нему регионами, кипчаки вплотную подошли к северным рубежам Хорезма. Тем самым пределы политического влияния кипчаков значительно расширились. В середине XI в. происходит миграция основных масс куманов и больших группировок кипчакских племен под властью правящих родов токсоба и бурджогли в южнорусские и причерноморские степи вплоть до границ Византии. В результате этих событий кипчакский массив племен распался на два этно-территориальных объединения: Восточнокипчакское и Западнокипчакское, рубежи которых проходили по реке Итиль (Волге). Большая часть территории современного Казахстана находилась под властью ханов Восточнокипчакского улуса.

 Бурные события первой половины XI в., в ходе которых кипчакская аристократия значительно расширила территорию расселения племен восточного Дешт-и Кипчака, привели к войнам и столкновениям с державой огузов на Сырдарье, со среднеазиатскими династиями Сельджукидов, Хорезмшахов и Караханидов. Сыграла роль и необходимость обеспечения внешней безопасности, ставшая объективной причиной образования государства у кипчаков.

 В научной литературе имеются две точки зрения на проблему существования государства у кипчаков. Сторонники первой из них склонны считать, что у кипчаков была государственность, которая рассматривалась в одном случае как раннее государственное образование, а в другом - как усвоение кипчаками элементов государственной традиции в ходе культурного влияния, в частности, Хорезмшахов. Согласно второму мнению, отрицается сама возможность наличия государства. Так, кипчакское политическое устройство определяется как пример безгосударственной адаптации в Великой Степи. Однако, определенным упущением в подходах обеих сторон было неприятие рассмотрения проблемы с позиции преемственной связи между кимеками и кипчаками. Впрочем, такая возможность появилась только после того, как было установлено существование государства у кимеков. Сведения письменных источников позволяют полагать, что кипчаки стали полноправными наследниками государства кимеков.

Политические устои кипчакского ханства заметно укрепились в середине XI в. после миграции значительных групп кипчакских и куманских племен, создававших почву для центробежных устремлений в восточном Дешт-и Кипчаке.

Со второй половины XI в. по первую треть XII в. наблюдается относительная стабилизация и политическое единство кипчакских ханов, из числа которых источники выделяют двух наиболее значимых правителей - могущественного' и 'царя, пользующегося самым большим уважением'. Сказанное позволяет полагать, что в кипчакской этно-социальной общности были верховные ханы, пользующиеся особым влиянием.

Власть кипчакских ханов передавалась по наследству от отца к сыну. Династийным родом считались ельборили, из числа которых выходили ханы. Историк Джузджани (ум. после 1260) приводит ценные сведения о династийном роде кипчакского хана 'величающего улуг (великого)-хана в юношеском возрасте бежавшего от монголов с территории Казахстана в Индию, где, в Делийском султанате, он был известен как 'хан ельбори и шах имеков'. Отец улуг-хана, пишет далее Джузджани, также 'был сильной личностью среди племени ельбори и носил титул хана', а его дед был потомком Абар-хана ельбори. Следовательно, Абар-хан - не кто иной, как генеалогический родоначальник династийного кипчакского ханского рода ельбори (ельборили). В этой связи небезынтересны сведения Махмуда ал-Кашгари о некой значительной личности среди кипчаков - Табар-хане. Однако никаких дополнительных сведений о нем он не приводит. Между тем, Табар-хан и Абар-хан, судя по всему, одно и то же лицо. Исходя из этого, можно допустить, что Табар-хан (или Абар-хан) являлся первопредком династии Кипчакского ханства XI - нач. XIII вв.

В ханской ставке, называвшейся ордой, находился аппарат управления хана, ведавший ханским имуществом и ханской армией. В военно-административном отношении Кыпчакское ханство, следуя древнетюркским традициям, делилось на два крыла: правое со ставкой на реке Урале, вероятно, на месте г. Сарайчика, и левое - с резиденцией в г.Сыгнаке (на Сырдарье). Более мощным было правое крыло. Центр ханства, скорее всего, находился в Торгайских степях. Военной организации и военно-административным системам управления придавалось исключительное значение, ибо они отражали специфику кочевого быта и были наиболее органичными и удобными для кочевого способа существования.

Рельефно была выражена строгая иерархическая система господствовавшей аристократической верхушки (ханы, тарханы, югуры, баскаки, беки, баи), наряду с этим роды и племена также разделялись по своей социальной значимости. Строгая иерархия родов и племен была в кочевнических государствах Центральной Азии основополагающим принципом общественного и государственного развития.

В Кипчакском ханстве имелось делопроизводство, велась переписка знати с правителями соседних и отдаленных стран. В письменном источнике наряду с китайскими, индийскими, уйгурскими упоминаются кипчакские ученые и мудрецы. Приобщение отдельных групп кипчаков к мусульманской религии является свидетельством определенного уровня их социально-культурного развития. 

Одним из феноменов кочевой цивилизации в кипчакском обществе был высокий уровень коммуникации. Действующая в стране кипчаков система коммуникационных связей соответствовала самым высоким требованиям 'технического' прогресса того времени. В этой связи достаточно сказать о том, что обширные просторы этнической территории кипчаков XI- нач.XIII вв. сообразовывались с коммуникационными возможностями их общества.

Кипчакское общество было социально и сословно неравным. Основой неравенства была частная собственность на скот. Главным богатством являлись лошади. Многие в стране кипчаков, как сообщают средневековые авторы, владели несколькими тысячами прекрасных лошадей, а некоторые из них десятьютысячными табунами и более.

Подвижные скотоводческие группы кыпчакских племен совершали значительные перекочевки на сотни, а то и более тысячи км. Амплитуда их перекочевок была различна в зависимости от исторических традиций, степени зажиточности и характера природных условий.

Места основных пастбищ и маршруты кочевий складывались на протяжении многовекового опыта поколений. В этой связи осмысление понятия 'родины' (этнической территории) происходит через понятия 'пастбищная территория', 'летовки' и 'зимовки'. Устойчивые пути кочевок могли изменить только серьезные экономические, социальные или политические причины. Распределение кочевых путей и пастбищ было основным условием пастбищно-кочевой системы, которая обеспечивала нормальную жизнедеятельность общества. Посягательство на скот строго каралось, считалось наказуемым по устоявшимся нормам обычного права (торе). Скот, находившийся в частной собственности, отмечался родоплеменными метками (тамгами). С потерей скота, а, следовательно, и возможности кочевать, свободный общинник переходил в категорию оседлых жителей (ятуков). Но как только у бедного ятука появлялось достаточное количество скота, он снова переходил к кочевому хозяйству. Самую бесправ­ную группу в кипчакском обществе составляли рабы, которые пополнялись за счет военнопленных. Этнополитические взаимоотношения с другими народами определяли многие особенности рубежей этнической территории. Особенно упорную борьбу кипчакские ханы вели со среднеазиатскими государствами, в особенности, с Хорезмшахами. Признание суверенитета выражалось, как правило, в том, что вассалы приносили клятву верности сюзерену, уплачивали дань, участвовали со своими отрядами в его военных походах. Контингент войска Сельджукидов нередко пополнялся племенными группировками во главе с кипчакскими вождями.

Во второй четверти ХI в. Хорезмшахи привлекали на службу военные отряды, состоящие из кипчакских и огузских племен против сельджукской гегемонии. В 1065г. правитель сельджуков Алп Арслан, усмирив Хорезмшахов, совершил поход на Мангыстау против кипчаков, имевших там хорошо укрепленную крепость. Добившись от кипчаков изъявления покорности, Алп Арслан напал на огузское племя чаграков и разгромил их 30-тысячное войско. После этого сельджукский султан совершил поход на Дженд и Сауран. В результате этой военной компании часть кипчакских племен временно подпала в зависимость от Сельджукидов Хорасана. Вероятно, в ходе этих противоборств кипчаки пленили огузо-сельджукское племя алка-булак, но последние, по сообщению Махмуда Кашгари, с божьей помощью освободились от них.

В конце последней четверти ХI в. на Мангыстау и восточном побережье Каспийского моря по-прежнему властвовали кипчаки, в политической зависимости от которых находились отдельные группы огузских и туркменских племен. В 1096г. племена кипчакского объединения во главе с 'могущественным' ханом совершили поход на Хорезм. Однако покровители Хорезмшахов Сельджукиды вынудили их возвратиться на Мангыстау.

Судья по опосредованным сведениям Махмуда Кашгари, кипчакская военно-кочевая знать находилась в сложных политических взаимоотношениях с правителями династии Караханидов. Караханиды предпринимали походы в восточные пределы кипчакского улуса, в свою очередь кимеки с берегов Иртыша совершали набеги в пределы тюркской мусульманской державы в Семиречье. На юго-западе своей территории кипчакские ханы возвели в области Тараза укрепление Кенджек Сенгир, как пограничный пункт с государством Караханидов.

В конце ХI в. Дженд, Янгикент и другие города нижней Сырдарьи продолжали находиться в руках кипчакских вождей. Однако в первой половине ХII в. эта область стала ареной упорной борьбы между кипчакскими ханами и мусульманскими династиями Средней Азии, пытавшимися во что бы это ни стало овладеть ею. В период правления Кутб ад-дина Мухаммада (1097-1127) кипчаки оказывали Хорезмшаху действенное сопротивление, сохраняя за собой земли на нижней Сырдарье и в степях между Аральским и Каспийским морями. Кипчакские правители в лице преемника Мухаммада, его сына Атсыза (1927-1156), видели сильного и предприимчивого противника. Хорезмшах в начале своего правителя оставался верным подданным Санжара. Между тем, вскоре все свои помыслы он направил на усиление своей власти, посредством подчинения, прежде всего сопредельных кипчакских племен. Под флагом распространения ислама Атсыз совершил поход и завоевание Дженда, а затем продвинулся на север, присоединив к своим владениям Мангыстау.

В 1133г. царь и предводитель, который среди язычников кипчаков пользовался 'самым большим уважением', потерпел поражение от Хорезмшаха Атсыза, предпринявшего поход из Дженда в глубь Дешт-и Кипчака. Источники не содержат никаких дополнительных сведений о причинах первого крупного поражения, очевидно, верховного хана кипчаков в пределах своего коренного улуса. По существу с этого времени (второй трети ХIIв.) начинается и усиливается раздробленность кипчакского ханства, вызванная рядом причин, основными из которых стали: формирование прохорезмийской ориентации в среде кипчакских племен, прежде всего в их аристократических кругах, сложение крупного объединения канглы, усиление междоусобной династийной борьбы за власть.

Независимые действия Атсыза, вызванные стремлением к самостоятельности, были упреждены его сюзереном Санжаром, совершившим поход на Хорезм и заставившим Хорезмшаха выразить ему покорность. Судя по сообщениям письменных источников, кипчакская военно-аристократическая знать вынуждена была трижды, с 1145 по 1152 гг., сдавать Атсызу Дженд. Хорезмшах видел в Дженде 'главнейшую местность мира и величайшую пограничную окраину ислама', поэтому обладанию этим городом придавалось исключительное значение. Присоединив к своим владениям Дженд и Мангыстау, он привел в зависимость от Хорезма соседние кочевые племена. Атсыз назначил правителем Дженда своего старшего сына Алп Арслана.

Со второй половины ХII в., в особенности с эпохи  правления Текеша (1172-1200), проводилась целенаправленная политика на сближение с кипчакской знатью. Предводители племенных группировок кипчаков, канглы, кимеков, уран стали привлекаться на службу Хорезмшахами. Правящая знать Кипчакского объединения и династии Хорезмшахов вступали между собой в родственные связи. Кипчакский хан Джанкеши выдал свою дочь Теркен-хатун за Хорезмшаха Текеша. Согласно средневековым традициям отношения свойства как 'союз мира и родства' на разных уровнях межэтнических связей имели исключительно важное значение. Они влекли за собой целую систему реальных и нередко тесных связей, проявлявшихся в общественно-политической обоюдной поддержке.

Кипчаки во главе с вождем племени уран Алп Карой в 1181г. прибыли к границам Дженда и выразили желание служить Хорезмшаху. В подтверждение своих искренних намерений Алп Кара послал своего старшего сына Кырана вместе с огланами (детьми беков) служить Хорезмшаху в Гургандж. Текеш достойно принял посланцев, выдав свою дочь за Кырана. Вскоре объединенные войска Мелик-шаха, сына Текша, и Алп Кара выступили против карахытаев. В результате этих совместных действий были освобождены земли вплоть до Тараза. Текеш в письме к владетелю Ирана и Азербайджана атабеку Джехану Пехлевану (Кыран находился в брачной связи и с его дочерью) извещал о том, что ему служат многочисленные отряды кипчаков, которые находятся во всех концах Туркестана.

 По сведениям ал-Багдади, датируемым 1182 г., Мелик-шах упоминается как правитель не только Дженда, Рибата и Барчилыкента, но и административно-политического центра кипчаков Сыгнака. Однако эти данные отражали лишь эпизодическое состояние политической ситуации в регионе. Она характеризовалась в целом крайней нестабильностью, которая вызывалась и поддерживалась Хорезмшахами в целях проводимой ими политики, направленной на подрыв устоев независимого кипчакского улуса. Для этого из представителей кипчакской аристократии они создали замкнутое военное сословие, поддерживавшие устремления Хорезмшахов. Идеологической основой такой линии была исламизация кипчаков, прежде всего их знати. Между тем, значительные группировки кипчакских племен оставались вне ислама до конца ХII в. Пространство между Джендом и Фарабом до конца XII в. считалось областью языческих кипчаков. 'Возможность существования кипчакского государства, - отмечал В.В.Бартольд, - без принятия ислама до такого позднего времени показывает, насколько силен был народный элемент'.

Вожди кипчакских племен, находившихся на службе правителей Хорезма, нередко переходили на сторону своих степных соплеменников Дешт-и Кипчака. В 1195 г. правитель Сыгнака и Дженда кипчакский хан Кадыр Буку сразился с войском Текеша, выступившего под предлогом священной войны. Исход битвы был решен в результате перехода кипчакской гвардии из племени уран из лагеря Хорезмшаха на сторону Кадыр Буку-хана. С остатками разбитого войска Текеш возвратился в Хорезм.

В середине XII в. военные отряды кипчаков и кимеков совершили по­ход на Саксин, расположенный на Волге, и его окрестности. В результате этих событий жители Саксина признали зависимость от кипчакских ха­нов, которые назначили в нем своих наместников (баскаков).

Согласно установившейся традиции, правители Хорезма брали жен из ханских родов канглы и кипчаков. Объединенные племена канглы во 2-й половине XII в. - нач. XIII вв. представляли большую политическую силу, стремившуюся к самоопределению и тем самым не способствовавшую политическому единству Кыпчакского ханства. Как известно, главную военную опору Хорезмшахов составляли группировки канглы и кипчаков. В начале XIII в. крупную роль при дворе Хорезмшахов играл предводитель канглы Амин Малик, на дочери которого был женат Хорезмшах Ала ад-дин Мухаммед. Кипчакская аристократия, наделенная Хорезмшахами государственными и военными должностями, отстаивала интересы последних. В кипчакском обществе усилились внутренние противоречия, вызванные прохорезмийской ориентацией значительных группировок кипчаков, а также центробежными тенденциями соперничества за верховную власть. В этой обстановке Хорезмшахи искусно разжигали и поддерживали вражду между кипчакскими вождями.

В конце XII в. произошла ссора между Каир Буку-ханом и его племянником Алп Дереком. В 1198 г. сын Текеша Мухаммед вместе с Алп Дереком совершили поход в степь. Каир Буку-хан был разбит и доставлен в Хорезм. Ханская власть перешла к Алп Дереку, и он повел независимую от Хорезмшахов политику. Опасаясь дальнейших усилений кипчакского хана, Текеш освободил Каир Буку-хана, дал ему большое хорезмийское войско и послал его против Алп Дерека. В результате Дерек был разбит, однако сам Каир Буку-хан попал в зависимость Хорезмшаха.

В начале XIII в. в состав государства хорезмшаха Мухаммеда (1200-1220), предъявлявшего свои притязания на первенство в мусульманской Азии, вошла и область Сыгнака. Несмотря на потерю Сыгнакского владения кипчакские ханы продолжали вести упорную борьбу с Хорезмом. Из Дженда Мухаммед предпринимал неоднократные походы на север против кипчаков Дешт-и Кипчака. В 1216 г. во время одного из военных походов против Кадыр-хана он дошел до Иргиза, где в Торгайских степях совершенно случайно столкнулся с войском Чингиз-хана, преследовавшего меркитов, бежавших от монголов в страну кипчаков. После битвы с султаном монголы под прикрытием ночи отступили. Это было первое появление монголов на территории Казахстана, приостановившее длительное соперничество кипчаков с Хорезмшахами.

Кипчакская государственность пала, однако процесс ее развития не был окончательно разрушен монгольскими завоеваниями в начале XIII в., а был лишь приглушен и проявился вновь в период формирования казахского народа и государства в XV веке.

Хозяйство. Основной хозяйственной деятельностью кипчаков было скотоводство. Из письменных средневековых источников узнаем, что кипчаки разводили лошадей, овец, коров, быков, верблюдов. В составе стада у кипчаков преобладали лошади и овцы, более приспособленные к зимнему выпасу.

Важное значение в их скотоводческом хозяйстве имело овцеводство, быстро восполнявшее запасы мяса и жира. Овца давала также шерсть и овчину, из которой изготовляли теплую одежду. Кипчаки разводили две породы овец. Значительная их часть была безкурдючная, имевшая небольшие хвосты, но прекрасно приспособленная к длительным перекочевкам. Наряду с этим имелись курдючные овцы; они сравнительно хорошо переносили предвесенний недостаток в корме.

В условиях кочевого быта лошадь считалась ценнейшим животным, благодаря исключительной подвижности и выносливости, позволявшей осваивать отдаленные пастбища, служила на войне и в облавной охоте. Поэтому особое внимание кипчаки уделяли разведению лошадей, которые находились исключительно на подножном корму. 'Особенности этой степи (Дешт-и Кипчака) заключаются в том, что растения ее служат скоту вместо ячменя, такой особенности нет у других стран. Вот почему в ней много скота' отмечает арабский путешественник Ибн Баттута. Богатство лошадьми всегда составляло экономическую основу власти у скотоводов.

В отдельных письменных памятниках имеются свидетельства о наличии в стране кипчаков многих скотоводов, которые владели десятью тысячами прекрасных лошадей. На территории расселения кипчакских племен в Центральном Казахстане в курганных погребениях отмечаются две поро­ды лошадей - рослые верховые кони с небольшой головой и тонкими ногами, кости этой высокой породы встречались в богатых погребениях тюркоязычной знати. А также невысокие, с массивной головой, толстой и короткой шеей, очень выносливые и неприхотливые верховые животные.

Кипчакские лошади очень высоко ценились, на них был большой спрос в сопредельных и отдаленных странах. Так, лошади, вывозимые из Дешт-и Кипчака в Индию, продавались по 'сто динаров серебром' за рядовую лошадь, хороший же конь стоил 500 и более динаров.

Степная тюркская лошадь была хорошо приспособлена к местным природным условиям, характеризовавшимся резким континентальным климатом, отличалась обильной молочностью и хорошими мясо-сальными качествами. Кипчаки предпочитали конину говядине и баранине, а из молока кобылиц изготовляли отменный, здоровый напиток - кумыс.

По сведениям письменных источников, в кипчакском обществе уделяли внимание повышению видового качества верховых животных. Разводили породистых лошадей как тягло, источник питания и для верховой езды. На этом поприще многовековой опыт поколений позволил достигнуть значительных результатов. Так, лошади в зависимости от их принадлежности к одной из многочисленных родоплеменных единиц отличались своей оригинальной мастью. Подчас названия тех или иных племен определялись по масти лошади. В этом отношении примечательно то, что в состав западно-кипчакского объединения входило племя 'буланолошадников' (кулабаоглы). Уместно также привести в качестве примера факт дарения в 1223 г. монгольским полководцем Джучи своему отцу Чингиз-хану 20 тысяч белых кипчакских коней, пригнанных из Дешт-и Кипчака. Ценная информация о хозяйственной деятельности кипчаков, связанной с эмпирической селекцией, раскрывает один из основных механизмов в развитии производительных сил кочевого скотоводческого общества.

Наряду с овцеводством, коневодством кипчаки занимались разведением крупного рогатого скота, но в количественном отношении его было гораздо меньше. Коровы и быки не могли передвигаться на дальние расстояния во время кочевок. Этот факт свидетельствует о полукочевом образе жизни определенных групп кыпчакских племен с постоянными зимовками. Этнографические исследования показывают, что коров содержала, в основном, беднейшая часть кочевников. Крупный рогатый скот нередко служил тягловой силой. Ибн Баттута отмечает, что кипчаки впрягали в арбы лошадей, вместе с тем добавляя, что 'возят их (арбы) также волы и верблюды, смотря по тяжести и легкости арбы'.

С продвижением кипчаков в районы Западного Казахстана отдельные их группировки стали заниматься верблюдоводством. В местах песчаных и бесплодных верблюд был самым выгодным и удобным домашним животным.

Для прокормления скота требовались огромные пастбища, и кочевки кипчаков осуществлялись по определенным веками, установившимся маршрутам. В традиционную систему кочевок входили выработанные опытом поколений зимовки и летовки. 'Всякий знает, - свидетельствует итальянский путешественник и посол Вильгельм Рубрук (XIII в.), - где он (кипчак) должен пасти стада зимой, летом, весной и осенью'.

Охота у кипчаков служила одним из источников существования. Согласно ал-Джахизу, 'кочевые тюрки необычайно выносливы на охоте, особенно в преследовании джейранов и куланов'. Махмуд ал-Кашгари упоминает о крупном диком животном - булане (очевидно, лосе), обитающем в степях кипчаков, на которого там охотятся.

Кипчакские племена на охоте использовали соколов, ястребов, беркутов и гончих собак. В арабо-кыпчакских словарях отмечаются охотничьи собаки - кылбарк, тази и ловчие птицы - каракуш, балабан, лачин.

Наряду с индивидуальной охотой, кипчаки организовывали и облавную, которая имела вместе с хозяйственной стороной и военное значение в том смысле, что являлась своеобразным маневром, военным учением, тренировкой.

В лесостепной и лесной зоне кипчаки занимались и промыслом на пуш­ных зверей: соболей, горностаев, лисиц, куниц. Пушнина была для них одним из важнейших товаров, которые они вывозили в другие страны. У тюрков мех пушных зверей, по Махмуду Кашгари, назывался иджук, а по данным арабо-кипчакского словаря 'Тарджумана' - курс.

В целом охота не являлась самостоятельной отраслью, а была лишь подспорьем основному виду хозяйства кимекских племен - скотоводству.

Кипчаки отчасти занимались рыболовством, в основном самые бедные, жившие на берегах рек, озер. В 'Диван лугат ат-турк' и арабо-кипчакских глоссариях приводится кыпчакская терминология рыболовных орудий труда: аргак - крючок, аг - сеть, ужан (улук) -маленькая лодка, кема - большая ложа и т. д.

Часть средневековых нарративных источников сообщает о выращивании кипчаками зерновых и бобовых культур. Кипчаки сеяли, в основном, просо. Ал-Омари отмечал: 'Посевов у них (кипчаков - Ред.)  мало и меньше всего пшеницы и ячменя. Чаще всего у них встречается просо, им они питаются и по части произведений земли в нем заключается главная еда их'. Проезжавший по Дешт-и Кипчаку в XII в. Петахья свидетельствует о том, что 'хлеба не едят в этой земле, а только рис и просо'. Помимо проса кипчаки возделывали, но очень ограничено, пшеницу и ячмень. Хлеб они получали также в обмен на продукцию скотоводства от земледельцев Средней Азии. Отдельные группы кипчаков занимались орошаемым земледелием, о чем свидетельствуют остатки оросительных систем, многочисленных плотин, колодцев и запруд в районах Улутау и Торгая.

О традиционности некоторых зерновых культур в кипчакском хозяйстве говорят специальные термины, употребляемые кипчакскими племенами для их обозначения и сохранившиеся в средневековых толковых словарях. Следует отметить, что эти термины в своей первооснове тюркские: экин-посев, бугдай - пшеница, арпа - ячмень, тутарган - рис, марджамак - чечевица, тару - просо, ирдан - гумно, ток, ашлык - продукция и т. д.

 Таким образом, огромная пространственная протяженность и специфические географические условия территории расселения кипчакских племен способствовали развитию у них нескольких хозяйственно-культурных типов - от кочевого скотоводства до земледельческого хозяйства, составляющих единую производственную систему средневекового кипчакского общества.

Этническая территория кипчаков. Процесс формирования этнической территории кипчаков самым непосредственным образом связан с выявлением основного ареала расселения этноса.

В начале XI в. обширная территория, находившаяся под властью кимекского кагана, полностью перешла в руки кыпчакской знати во главе с ханами из династийного рода ель-бори. Кочевья кимекских племен, как известно, занимали обширные земли: от Алтая и Иртыша на востоке до Итиля и Южного Урала на западе, от Кулундинской степи на севере до оз. Балхаш и Джунгарского Алатау на юге. Политическое возвышение кипчакских ханов было сопряжено с их продвижением в юго-западном направлении, завершившемся включением области средней и нижней Сырдарьи, Приаральских и Прикаспийских степей в пределы Кипчакского ханства. Правителями присырдарьинских городов стала кипчакская аристократия.

Относительная централизация и единство кипчакских ханов во второй половине XI - начале XII вв. способствовали дальнейшему продвижению кипчакских племен в сторону Хорезма, а также в районы северо-западного Семиречья и Южного Казахстана. В начале второй половины XI в. кипчаки закрепились на Мангыстау и Устюрте, где совместно с ними кочевали оставшиеся группировки огузских племен (кечат и чаграк). На 'Малой карте' ал-Идриси отмечено географическое название 'Степь кипчаков' (Сахра ал-кыфчак). Этот этнотопоним был помещен между Каспийским и Аральским морями, что указывает на исторические реалии, относящиеся ко второй половине XI в. Относительно исторических карт, как ценнейшего источника, следует сказать, что картографическое изображение, в частности, этнонимии дает наиболее четкое выделение сущности отражаемых объектов или явлений. Метод сопоставления географических средневековых карт позволяет выделить между этими картами различия, которые отражают результаты процессов географии расселения за соответствующий период времени.

Наиболее успешными оказались кипчакские, совместно с куманскими племенами, продвижения в западном направлении от Итиля (Волги), в результате которых огузы и печенеги были вытеснены с обширной степной полосы от Итиля до Днестра, где расселились кипчакские и куманские племена.

Начальные этапы движения кипчаков на запад нашли отражение на географической карте Махмуда Кашгари, на которой места их обитания показаны к западу от Итиля и на северо-запад от Каспийского моря (Бахр Абискун). Сама река Итиль средневековым ученым отнесена к стране кипчаков. Впрочем, область Саксина, с одноименным центром на нижней Волге сохраняла самостоятельность, пока в первой половине XII в. кипчаки не покорили ее.

Очевидно, ко второй половине XI в. относятся также данные истори­ческой карты, помещенной в сочинении 'Аджаиб ал-махлукат' Закарии Казвини (XIII в.), на которой кипчаки расположены восточнее русов, чьи области компактного расселения находились в то время в пределах Центральной России. Согласно карте ал-Мустауфи (XIV в.) кипчаки локализованы между булгарами на Итиле (Волга) и черкесами, обитавшими на Северном Кавказе, что также позволяет датировать эти сведения второй половиной Х1в.

Кипчакские ханы расширили на юге пределы своего государства, достигнув окрестностей Тараза, где возвели пограничное с Караханидами укрепление Кенджек Сенгир. Естественной границей между центральным Дешт-и Кипчаком и уделами правителей государства Караханидов являлись оз. Балхаш и озера Алакольской котловины. Восточные рубежи кипчаков охватывали в XI в. правобережье Иртыша и склоны Алтайских гор. Махмуд Кашгари локализует имеков (кимеков) в бассейне Иртыша, на их основной древней территории, которая носила название 'имекские степи'. В ХII в. кипчакские племена на Алтае граничили с найманами, канглы и кереитами.

На северо-востоке кипчаки были связаны с саяно-алтайским очагом цивилизации и культуры, носителями которой были кыргызы, хакасы и другие племена. Северные границы кипчакского ханства проходили по лесостепной зоне, отделяющей просторы казахстанской степи от Западной Сибири. На северо-западе кипчаки вступали в этнокультурный и политический контакт с населением Поволжья и Приуралья. Взаимодействие кипчакских племен с миром древних булгар и башкир развивалось во второй половине XI - начале XIII вв. преимущественно в направлении кипчакского языкового и культурного влияния. Между тем, до середины XI в. башкирский язык, по определению Махмуда Кашгари, был наиболее близок кимекскому языку. В эпоху возвышения кипчаков процесс

кипчакизации контактирующих этносов шел по восходящей линии.

Этническая территория кипчакских племен в пределах их этнополитического объединения была относительно стабильной за исключением их юго-западных рубежей, где, начиная с 30-х гг. XII в., довольно активную политику стали проводить Хорезмшахи. Представители династии Хорезмшахов прилагали максимум усилий за обладание южным Приаральем, присырдарьинскими городами и Мангыстау, которые на­ходились в руках кипчакских ханов. Хорезмшаху Мухаммаду удалось приобщить к сфере своего влияния присырдарьинские владения кипчаков, а также покорить южную резиденцию их ханов город Сыгнак. Эти победы совпали со временем наибольшего возвышения государства Хорезмшахов, предъявлявших свои притязания на первенство в огромном мусульманском мире. Однако дальнейший ход противоборства кипчакских ханов с Хорезмшахами был приостановлен надвинувшейся с востока грозной монгольской силой.

Кипчакские племена Х1-ХП вв. согласно сведениям письменных мусульманских источников были самыми многочисленными из всех тюркоязычных народов, а область их расселения самая обширная. Тем самым средневековые авторы указали на важную сторону общественной и социальной жизни номадов - наличие иерархичности этнических обществ. Ие­рархии этносов соответствовала иерархия их этнических территорий. По силе и мощи кипчаки в рассматриваемую эпоху были первенствующими в Центральной Азии.

На территории Казахстана кочевья кипчаков находились по Ишиму и Тоболу, по Нуре, Илеку и Сары-Су. С зимовок на Мангыстау и Устюрте группировки кипчаков на лето уходили в долины рек Эмба, Сагыз, Уил, Хобда, Жаик (Урал), с северного побережья Каспийского моря откочевывали на лето в долины рек Итиль, Малый и Большой Узени и в предгорья Южного Урала. Об исторически сложившихся кочевых путях кипчаков свидетельствуют данные арабского географа ал-Омари: 'Ханы кипчаков проводят зиму в Сарае, летовища же их, как и некогда летовища Турана, находятся в области Уральских гор'. Значительные группы кипчакских племен зимовки проводили в Приаралье и присырдарьинских областях, а летом уходили на север и в центральные районы Казахстана. Но не всюду они составляли большинство населения. Так, на Иртыше компактно оби­тали имеки (кимеки), в Приаралье располагались кочевья многочислен­ных племен канглы, а между Жаиком и Итилем расселялись значительные группировки куманских племен. Совместно с кипчаками Западный Казах­стан населяли оставшиеся группы огузских и печенежских племен, на нижней Сырдарье и Мангыстау кочевали отдельные группировки туркмен, на востоке этнической территории - найманы, кереи и аргыны, а на юге Казахстана обитали представители кочевье и полукочевых племен имеков, карлуков, чигилей, уран, каи.

Укрепление этнического самосознания обычно сочетается со стремлением членов этноса к собственной территории и государственной организации, которые также обеспечивают обратную связь - устойчивое существование этноса.

Теснейшая связь между территорией и этносом, который заселил и хозяйственно освоил эту территорию, хорошо осознавалась ее населением. Убеждение кипчаков в исторических правах на территорию их обитания было зафиксировано внешними наблюдателями через понятие Дешт-и Кипчак ('Степь кипчаков'), обнимавшее земли от Алтая до Итиля. В Дешт-и Кипчаке по существу была запечатлена этническая территория кипчаков.

Племенной и этнический состав. С первой половины XI до начала XIII вв. формирование кипчакской этнической общности вступает в качественно новый этап развития, связанный прежде всего с ростом на основной их территории - восточном Дешт-и Кипчаке могущества кипчакских ханов, власть которых легитимизировалась сильным династийным родом ель-борили в рамках собственного государства.

В середине XI в. началось движение кыпчакских и куманских племен на запад. Происшедшие во второй половине XI в. политические и этнографические изменения в пределах южнорусских степей были отмечены персидским историком Хамдаллахом Казвини, по сведениям которого Дешт-и Кипчак есть то же самое, что Дешт-и Хазар. В Х в. южнорусские степи были известны, как Дешт-и Хазар. Куманы с 1055 г. в древнерусских летописях фигурируют под калькированным именем половец. Судя по всему, термин 'половцы' следует толковать в двух значениях: конкретном, обозначавшем собственно куманов, и расширительном, распространявшемся на все объединение кипчакских племен. Однако эти значения в летописях не различались. Отсюда возникали известные сложности при интерпретации сведений в письменных (древнерусских) памятниках. Точно также дело стояло со средневековой византийской историографией. В 1078 г. византийцы первыми из своих западных соседей узнали куманов по их подлинному этническому названию и распространили это имя на все тюркские племена Дешт-и Кипчака. Эта традиция в византийской литературе сохранялась вплоть до XIV в.

Пределы 'Половецкой степи' древнерусские летописи определяли между Волгой и Днепром. Впрочем, западный Дешт-и Кипчак согласно мусульманским источникам охватывал гораздо большую территорию. Так, сведения арабского географа ал-Идриси (XII в.) позволяют считать, что кочевья собственно куманов располагались между Днестром и Днепром, а восточнее Днепра находились орды кипчакских племен.

Племенной состав кипчаков западного объединения состоял из одиннадцати племен: токсоба, иетиоба, бурджоглы, ельборили, кангароглы, джоглы,дурут, кулабаоглы, джартан, карабйрикли, котан. Отмечается сравнительно однородный этнический состав, куда входили лишь тюркские племена: кипчакские, куманские и печенежские. Ведущим династийным племенем в западной конфедерации племен кипчаков стали токсоба и бурджоглы.

Степень развития и углубления этнических связей в Восточнокипчакском объединении, образованном на территории Казахстана, а также уровень формирования кыпчакского этноса достаточно рельефно определя­ются по племенному составу кипчаков Восточного улуса.

В сочинениях арабских ученых Ахмеда ат-Тыни (1235-1318) и ад-Димашки (1301-1349) содержатся конкретные данные о родоплеменном составе кипчаков Восточного улуса. Он состоял из 16 этнокомпонентов. Из них 8 составляли основные племена, последующие 8 этнических компонентов представляли собой более мелкие подразделения. Важно отметить, что сам перечень шестнадцатиплеменной конфедерации кипчаков не носил случайного беспорядочного характера. Напротив, в нем все было строго регламентировано в соответствии с династийным, социальным и политическим местом и уровнем каждой из перечисленных этнических единиц.

Первым ведущим, элитарным племенем были борили (по другим источникам, ельборили), из числа которых из поколения в поколения выходили кипчакские ханы. Семантика термина борили связана со значением 'волк'. В исторической и этнографической литературе широко известны культ волка, как легендарного родоначальника ряда тюркских этносов и тотемическая роль волка на ранних ступенях развития тюркских племен. Борили (ельборили) были древнетюркским племенем центральноазиатского происхождения. Второе - токсоба, также причислявшееся к элитарным племенам со значением 'девятиплеменные'. Далее идут иетиоба, т. е. семиплеменные (семиродцы), затем племя дурут (дуртоба), означавшие 'четырехплеменные'. Пятым племенем упоминаются аль-арс, которые сопоставляются с асами, иранским племенем, родственным аланам. Судя по всему, отдельные группировки тюркизированных асов (арсов), обитавших по соседству с Аральским морем, вошли в состав кипчакских племен. Дальше следует племя бурджоглы, составившее наряду с другими верхушку кипчакского общества в южнорусских степях, а в Египте, выдвинувшие из своей среды династию султанов-мамлюков. Седьмым указывается племя манкуроглу, по всей видимости, относящееся к одному из кимекских племен. По сведениям ряда источников в стране кимеков находились горы Манкур. Название гор, как тотем, очевидно, было закреплено за отдельной группировкой конфедерации кимеков. Последним крупным племенем отмечается племя имек - то же самое, что по многочисленным письменным источникам мусульманского круга, тюркоязычный этнос кимек. Начиная с XI в., по существу после падения Кимекского каганата, название кимек в письменных памятниках больше не упоминается, оно полностью уступило место своей диалектной форме имек. Теснейшие этнополитические и этнокультурные связи кипчаков и имеков достигли такого уровня консолидации, что в эпоху Махмуда Кашгар (ХI в.) имеков называли кипчаками, хотя последние сознавали себя другим подразделением. В контексте рассматриваемого списка племен ад-Димашки приводит относительно имеков замечание следующего содержания: 'а они (имек) уже стали хорезмийцами'. Возможно, что здесь имеется в виду, прежде всего, контингент 10-тысячного войска имеков, находившихся на службе у дочери имекского хана - Теркен-хатун, жены Хорезмшаха Текеша.

Среди мелких подразделений первым назван этноним таг. Судя по древним огузским преданиям, племя таг было огузского происхождения. Затем упоминается древнебашкирское племя - башкурт, отдельные группировки которых в Х в. расселялись в Приаральских и Прикаспийских степях. Вслед за этим отмечается этноним куманлу, т. е. племя куман + - лу аффикс обладания или отношения). Очевидно, это те группы куманских племен, которые остались на территории Казахстана после переселения их основной массы в Восточную Европу. Далее значатся два племени: базанак (баджанак) и баджна, входившие вместе с башкуртами в печенежский союз племен. В первой половине IX в. они потерпели поражение от союза огузов, кимеков и карлуков и вынуждены были вслед за этим в основной своей массе мигрировать из области Аральского моря, Эмбы и Жаика (Урала) на запад. Как свидетельствуют письменные источники, отдельные подразделения означенных трех тюркоязычных племен остались в Западном Казахстане и вошли в состав объединения кипчаков. После этого упоминаются карабориклу, также относящиеся к печенежским племенам Приаралья. По семантике это племя совпадает с названием племени каракалпак. Затем следует племя уз, собственно огузы, ибо таковым было их народное произношение. Последним племенем в составе кипчаков отмечен этноним| джортан (шортан). Семантика этого слова в значении 'щука' указывает на тюркскую его основу.

Следовательно, в конфедерацию входили племена: кимекские (имек, манкуроглу), огузские (уз и таг), печенежско-башкирские (башкурт, баджанак, баджа), асские, куманские (куманлу и джортан) и собственно кипчакские (борили/ель-борили, токсоба, иетиоба, бурджоглу и дуртоба), выделение которых имеет принципиальное значение, в особенности при рассмотрении вопроса о путях формирования кипчакской этнической общности.

Структура племенного состава конфедерации кипчаков, относящаяся к ХI-ХП вв., со всей очевидностью указывает, что она была сложной и неоднородной. Кипчакская конфедерация вобрала в себя, помимо собственно кипчакских, тюркоязычные кимекские, куманские, печенежские, древнебашкирские, огузские племена, а также тюркизированные элементы ираноязычного этнического пласта. Это уже социальные организмы, подверженные иерархии и соподчиненности. На основе консолидации и интеграции, очевидно, шел переход от союза родственных кипчакских племен к кипчакской народности. Кипчаки на стадии формирования народности, организованные в государство Кипчакское ханство, оказались в ряде случаев способны распространиться на огромные площади, ассимилируя подвластное им население.

Помимо перечисленных племен в формировании кипчакской общности приняли действенное участие многочисленные племена канглы, компактные группы которых во второй половине XII в. образовали этнотерриториальное объединение в пределах Нижней Сырдарьи и Приаральских степей. В вопросе о возникновении этнонима канглы в исследовательской литературе существует несколько мнений. Ряд исследователей отождествляют канглы с кангарами (элитарное племя печенегов). Наряду с этим существует гипотеза, по которой канглы рассматриваются как результат ассимиляции части печенежских племен кипчаками. Имеется и третье положение, сводящееся к тому, что этноним канглы связывается с завоеванием кимекско-кипчакскими племенами древних печенежско-огузских племен на Сырдарье и в Приаралье. Отмеченные научные предположения о сравнительно позднем, в XI в., появлении этнонима канглы становятся трудно объяснимыми с учетом факта об упоминании этнонима кара-канглы (или кара-канглыг) во второй половине IX в. уйгурскими послами в регионе Алтая, по соседству с басмылами, токуз-гузами и карлуками. В цикле исторических преда­ний об Огуз-хане канглы наряду с кипчаками, уйгурами, карлуками называются в качестве древнейших тюркских народов. В качестве персонифицированного этнонима имя канглы упоминает в XI в. Махмуд Кашгари: 'Канглы - имя великого человека из кипчаков'.

Вместе с тем, в этнический состав кипчаков вошли такие тюркоязычные племена как уран, пришедшие в Х в. на территорию Казахстана из Восточного Туркестана, затем баят, равно как азкиши и тюргеши. Появление двух последних племен в XII в. в Причерноморье, скорее всего, было связано с передвижением туда кипчакских племен, а вместе с ними азкишей и тюргешей. Одним из этнических компонентов кипчаков были также карлуки, чигили, каи.

Формирование кипчакской народности на территории Казахстана стимулировалось процессом нивелировки этнокультурных признаков, чему содействовали этническая территория, однотипность форм хозяйствования, система общественных отношений и общность языка. Тесное взаимодействие кипчаков с различными этническими группами сказывалось на их этнической общности. Со все растущим политическим весом кипчаков многие племена и этнические группы, сознавая свою принадлежность к единому этносу, принимали этноним кипчак и стали сами себя называть кипчаками. Однако завершающий этап формирования кипчакской народности был прерван монгольским нашествием. Кипчаки в XI-XII вв. составили этническое ядро казахского народа. Вместе с тем кипчаки сыграли значительную роль в сложении целого ряда тюркоязычных народов: кыргызов, каракалпаков, узбеков,башкир, татар, ногаев, карачаев, балкар, кумыков, азербайджанцев, турок, хакасов, алтайцев.