О  МЕТОДИЧЕСКИХ ПРИНЦИПАХ  ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКОГО АНАЛИЗА ПИСЬМЕННЫХ  ИСТОЧНИКОВ ПО ИСТОРИИ КИПЧАКСКИХ ПЛЕМЕН.

 Изучение средневековой истории родственных этносов кипчаков, кимаков и куманов, объединенных в течение нескольких веков (VIII-нач.XIII вв.) территорией расселения, типом хозяйства, языком (диалектами кипчакской группы), культуры и общностью исторической судьбы, составляет основу научного направления - кипчаковедения. Значимость кипчакско-кимакской тематики для истории многих народов Евразии определяется как несомненным вкладом этих племен в процесс сложения ряда тюркоязычных народов, в особенности казахского, так и важностью их роли в истории Венгрии, Руси, Византии, Египта, Индии и Китая.

В корпус основных арабских, персидских и тюркских памятников, содержащих сведения о кипчаках, кимаках и куманах, входят три группы источников: а) группа источников, содержащих исходные сведения (IX - XI в.в.); б) группа источников, содержащих как компилятивные, так и аутентичные сведения (IX-XIII в.в.) и в) группе источников, содержащих только компилятивные сведения (X-XVII в.в.).

Почти все сведения арабских и персидских источников о кипчаках, кимаках и куманах являются не столько результатом систематического собирания такого рода информации, сколько окказиональными сообщениями, обусловленными эпизодически возникающими контактами, военными или мирными, этих кочевых племен с зоной мусульманской цивилизации. Эти сведения не синхронны времени написания соответствующих сочинений, а иногда проходят несколько этапов компиляций. Можно выделить лишь трех авторов, которые писали на основе личного знакомства со страной. Это,  прежде всего, свидетельства путешественника Тамима ибн Бахра, проехав­шего через страну кимаков к хакану тогузогузов. Затем рассказ Джанаха ибн Хакана ал-Кимаки (букв. Джанаха сына царя кимаков), автора несохранившейся книги о стране кимаков, обильно цитируе­мой ал-Идриси. Сообщаемые Джанахом сведения позволяют датировать его книгу Х-нач.ХI в. Третий автор - Махмуд ал-Кашгари, много ездивший "по степям и областям" тюрков; собранный в "Диван лугат ат-турк" этнографический, фольклорный и лингвистический материал наиболее точно отражает этнокультурные реалии сообщества кипчакских племен.

Вероятно, часть сведений в исторических и географических сочинениях также восходят к чьим-то личным впечатлениям, но они могут быть искажены или, будучи разорваны на отдельные фрагменты, утратить внутреннюю логику изложения. Кроме того, в них вместе с личными наблюдениями, воспроизводятся не всегда достоверные све­дения, основанные на слухах или традиционных представлениях о тюрках. В нарративных источниках большая часть материалов полу­чена из вторых и третьих рук, что создает трудности в определе­нии степени их аутентичности.  Учитывая специфику источников, содержащиеся в них материалы следует рассматривать не в хроно­логическом порядке написания сочинений, а по времени происхожде­ния исходных источников,  которые  следует  выявить,  если  это оказывается возможным.

Анализ всего комплекса письменных памятников,  начиная с самых ранних и заканчивая самыми поздними, с целью распределения текстов в хронологическом порядке весьма сложен и трудоемок, но зато позволяет установить взаимозависимость авторов, выделить хронологические пласты, фиксировать параллельные места различных сюжетов, исправлять текст, выправлять тюркские этнонимы и топонимы, искаженные авторами и переписчиками, не знавшими тюркского. Поскольку в источниках часто повторяются сведения, различающиеся лишь разной компоновкой информации, а не новыми дополнениями, то учет их снимает необходимость повторять несколько раз одно и тоже известие. Хронологическое разделение материала особо трудно провести в географической литературе, так как в ней почти всегда отсутствуют не только прямые, но и косвенные датировки.

Компиляция создает немало трудностей для проведения источниковедческо-текстологического анализа. Вместе с тем, благодаря постоянному повторению ранней информации, до нас дошли сведения из не сохранившихся записок арабских путешественников ранней поры - Салляма ат-Тарджумана (сер. IX в.) в сочинении Ибн Хордадбеха (ум.912), Тамима ибн Бахра в книге Ибн ал-Факиха (X в.). Компи­ляции облегчают выявление текстологических связей, установление хронологии сведений. Наличие ряда версий (в случае отсутствия исходного текста) иногда позволяет реконструировать исходный текст. Компиляции носят различный характер - заимствование чужих материалов более или менее полное (сведения Ибн Хордадбеха о тюркских странах, свидетельства Абу Дулафа, Х в., о кимаках), частичное заимствование (наиболее распространенная форма), сок­ращенное заимствование с авторскими добавлениями (географические данные ал-Идриси в "Мукаддима" Ибн Халдуна, ум. 1405). Изучение "поправок" средневековых авторов, внесенных в заимствованный текст, представляет специальный интерес для выяснения их методов, а также определения их географического и исторического круго­зора. Порой оно носит скрытый характер (ал-Калкашанди, ум.1418г., приводит сведения о нахождении страны хифчах северу от государства Туран. Очевидно, это отголосок более раннего сюжета, IX в., о нахождении той же страны хифчах, но к северу от страны печенегов). Иногда компиляции проявляются в виде соединения нескольких заимствованных сюжетов.

При рассмотрении отдельных текстов вне общей системы сведе­ний могут возникнуть ошибки. Ограничимся двумя примерами. Ибн Халдун в своем историческом труде приводит любопытный рассказ о старинной вражде двух кипчакских племен - токсоба и дурут (здесь и в последующем транскрипции тюркских этнонимов и терминов при­водятся в соответствии с нормами средневекового юшчакско-огузского языка, зафиксированного словарями XI-XIV вв.). Враждуя с дурутами, племенная группировка токсоба обратилась за помощью к монгольскому военачальнику Джучи и последний нанес жестокое поражение дуру там. Драматическая развязка послужила основанием арабскому историку Ибн Халдуну сделать недвусмысленный вывод следующего содержания: "Ход рассказа указывает на то, что племя дурут из кипчаков, а племя токсоба из татар (следовательно), перечисленные племена не от одного рода". Его заключение позво­лило предположить наличие в составе средневековых кипчаков татаро-монгольского компонента (Маркварт, Бартольд, Поляк). Однако имеющиеся сведения в арабских историко-географических сочинениях (Ахмад ат-Тини, ум.1318; ад-Димашки, ум.1349; Могултай, ум.1371) прямо относят токсоба к тюркской этнической среде. Сведения этих авторов позволяют считать токсоба одним из самых крупных и значительных кипчакских племен, равно как и племена ель-борили, бурджоглы. В арабо-кипчакском словаре Абу Хайяна (ум.1344) приводятся слова из диалекта токсобы, указывающие на их несомненную тюркскую принадлежность. Следовательно, слова Ибн Халдуна о татарском происхождении является лишь его догадкой, ос­нованной на логическом заключении. Другой пример: сведения ал-Марвази о кимаках создают представления о них как о кочевниках, не знающих других занятий кроме скотоводства и охоты. "Это народ, у которого нет ни селений, ни домов, они владеют только чащами и лесами, водами и пастбищами" констатирует арабский географ. Но о кимаках в целом ряде источников, независимых друг от друга, па­раллельно существует информация иного плана. Арабский путешест­венник Тамим ибн Бахр "нашел кимакского царя (малик) возле их поселений". В сочинении "Худуд ал-алам" раздел о кимаках начи­нается со слов: "Рассуждение о стране кимаков и их городах", а затем упоминаются Имакия - резиденция хакана и селение Чубин; ал-Идриси описывает целый ряд кимакских городов и возделанных земель. Анализ этих источников, вкупе с данными археологии, поз­воляет выделить в кимакском обществе несколько хозяйственно-культурных типов, включая кочевое скотоводство и оседло-земледельческое хозяйство с поселениями и городами. Примеры такого рода можно было бы умножить.

Обобщение имеющихся сведений в систему позволило нам исполь­зовать труды относительно поздних космографов (ад-Димашки, ал-Харрани. перв.пол.ХIV в., Хамдаллаха Казвини, ум.1349, Ибн ал-Варди, ум.1446), сведениями которых зачастую пренебрегали, ввиду их неаутентичности и явной компилятивности, близости к жанру 'аджа'иб ("диковинок") Между тем включение космографических работ в общую систему, позволяет радикально пересмотреть ценность содержащейся информации - географической, этнографической и фольклорной.

Из известного круга основных источников выделяется труд ал-Идриси, в котором содержатся уникальные сведения обо всех трех племенных союзах кипчакской группы. К тому же, ал-Идриси принадлежит картографический материал ("Сурат ал-ард"), который стал, по существу, апогеем арабской картографии. В каждой секции геог­рафического труда "Нузхат ал-муштак'' имеются карты, которые отличаются тщательным рисунком и полным отказом от господствовавшего ранее геометрического принципа кругов и прямых линий, который так типичен для ал-Истахри (X в.), Ибн Хаукаля (X в.). Вместе с тем, на картах ал-Идриси нет координатной сетки, не выдержаны масштабы, географические объекты представлены все еще в виде схематических фигур. Однако в отличие от карт арабских географов Х-XI в.в., центральноазиатская часть "Сурат ал-ард" ал-Идриси более насыщена обозначениями географических объектов и населенных пунктов, а сами обозначения и их взаимное расположе­ние на карте настолько адекватны сведениям, содержащимся в тек­сте "Нузхат ал-муштак" в разделах о кимаках, что последние могут восприниматься помимо своего самостоятельного дескриптив­ного значения и как своеобразная объяснительная записка к карте. Эти особенности делают "Сурат ал-ард" весьма ценным дополнитель­ным источником для изучения удаленных от "стран ислама" Цент­ральной Азии и Восточной Европы. Что касается текста о кипчаках, то здесь первичным элементом явились карты, более насыщенные географическими объектами, нежели текстовой материал.

          Материалы          о кипчаках автор, судя по сведениям Ибн Са'ида (ум.1286), заимствовал из сочинения ал-Байхаки (ум.1077). Хотя в основном ал-Идриси черпал свои сведения из письменных источников, в его сочинении содержится упоминание и устного информатора. Критика текста ал-Идриси позволяет обнаружить и авторские добав­ления, преследующие, скорее всего, политические цели.

Как показывает опыт, возможности источниковедческого анализа исторического факта, в известном смысле, неисчерпаемы, как благодаря множественности подходов, так и непрерывно меняющейся перспективы научных достижений.